Белый вождь - Страница 50

До последней минуты он не составил определенного плана действий. Да и как мог он все обдумать, когда так много зависело от случая?

Лишь одно было ему ясно: он должен застать Вискарру одного. Хотя бы только на минуту – и этого довольно.

Он чувствовал: просить, умолять бесполезно – это будет пустой тратой времени и кончится поражением и смертью. Для мести довольно одной минуты. А мысль о том, что сестра его погибла, не оставляла Карлоса, и он жаждал мести. Что будет дальше – об этом он не думал. Если придется бежать – что ж, тут он полагается на случай и на самого себя: сил и находчивости у него хватит.

Итак, до этой минуты у него не было никакого определенного плана. Но вдруг ему пришло в голову, что комендант может сам повести отряд, выходящий на поиски. Если так, сейчас он ничего не станет предпринимать. Он будет в роли проводника и ему представится полная возможность не только уничтожить врага, но и ускользнуть. Пусть только они выйдут на дикую, неизведанную равнину – там ему не страшны никакие уланы, будь их хоть вдесятеро больше. Никогда им не догнать его на его верном скакуне.

Солдаты собираются в поход – это он понял по сигналу трубы. Пойдет ли с ними Вискарра? – вот вопрос, который все больше тревожил Карлоса, пока он неподвижно сидел на своем коне, с нетерпением глядя вверх, на парапет.

И вот над краем стены снова появилось ненавистное лицо. На сей раз комендант выглянул, чтобы сообщить, как он воображал, радостную весть жалкому просителю. И он сообщил ее напыщено и важно, уверенный, что оказывает охотнику величайшую милость.

Лицо Карлоса осветилось радостью, но не от известия, которое он услышал, хотя именно так подумал Вискарра, – нет: Карлоса обрадовало, что комендант, как видно, остался один на асотее. Робладо рядом не было.

– Вы необыкновенно добры, ваше превосходительство, что оказываете такую милость ничтожному бедняку. Уж и не знаю, как вас благодарить!

– Не стоит благодарности, не стоит. Офицеру его католического величества не нужна благодарность, когда он исполняет свой долг.

При этих словах комендант гордо и достоинством помахал рукой и, казалось, готов был удалиться. Карлос остановил его вопросом:

– И я буду иметь честь служить проводником вашему превосходительству?

– Нет, сам я не пойду с этой экспедицией, ее возглавит мой лучший офицер, капитан Робладо. Он сейчас готовится выступить. Подождите его.

И, круто повернувшись, Вискарра возобновил свою прогулку по асотее. Без сомнения, ему было не по себе от этого разговора с глазу на глаз, и он рад был распрощаться с охотником. Не стоит задаваться вопросом, почему он соизволил дать все эти объяснения, но Карлосу только и надо было знать то, что он узнал.

Он увидел, что время настало, нельзя терять ни минуты, и мгновенно решил действовать.

До сих пор он неподвижно сидел в седле. Ружье он держал, уперев прикладом в стремя, дуло прижав к плечу, так что его не заметила ни одна душа. Высокие сапоги на ногах Карлоса и серапе, наброшенное на его плечи, полностью скрывали ружье. Ускользнул от посторонних взглядов и острый охотничий нож, висевший у левого бедра Карлоса и скрытый под серапе. Это и было все его оружие.

То недолгое время, когда комендант и Робладо совещались, Карлос не потерял даром, это было лишь кажущееся бездействие. Он тщательно осмотрел стены. Он увидел, что из самых ворот каменные ступени в массивной стене ведут вверх, на асотею. Эта лестница предназначалась для солдат, когда по долгу службы им надо было подняться на крышу крепости. Но Карлос знал, что есть еще и другая лестница, для офицеров. И хоть он никогда прежде не бывал в крепости, он правильно заключил, что она должна находиться в смежной части здания. Он заметил также, что в воротах стоит только один часовой и что каменная скамья в глубине ворот – обычное место отдыха караульных – сейчас пуста.

Значит, караульные либо внутри, в здании, либо разошлись по казармам. Надо сказать, что дисциплина в крепости была плохая. Вискарра, хотя сам щеголеватый и подтянутый, не много спрашивал с солдат. Он был слишком занят собственными удовольствиями, чтобы заботиться о чем-либо еще.

Все это наблюдательный охотник обнаружил еще прежде, чем Вискарра вторично подошел к парапету и сообщил ему о своем намерении послать солдат. И едва он опять скрылся из виду, Карлос принялся за дело.

Он неожиданно спешился и оставил коня на том же месте, где остановил его с самого начала. Он не привязал вороного ни к поперечине, ни к столбу, а лишь закинул поводья за луку седла. Он знал, что превосходно обученный скакун будет спокойно ждать его.

Ружье он все еще держал под плащом, хотя приклад, плотно прижатый к ноге, теперь был заметен постороннему взгляду. Придерживая его, Карлос направился к воротам.

Одно беспокоило Карлоса – пропустит ли его часовой? Если нет, часовой должен умереть!

Решение мгновенно принято, и, подходя к воротам, охотник под плащом берется за рукоять ножа.

К счастью для Карлоса, да и для самого часового, попытка оказалась успешной: охотник без особых затруднений миновал ворота. Часовой, неуклюжий и ленивый парень, слышал недавний разговор и теперь не заподозрил ничего дурного. Правда, он все-таки остановил было Карлоса, но тот поспешно ответил, что ему надо кое-что сказать коменданту, который велел ему подняться на асотею. Часовой остался не вполне удовлетворен этим ответом и не очень охотно, но все же дал Карлосу пройти.

Карлос тотчас бросился к лестнице и скользнул наверх. Легко и бесшумно, как кошка, поднялся он по каменным ступеням, и, когда вышел на асотею, Вискарра, стоявший в каких-нибудь пяти-шести шагах от лестницы, не подозревал, что он здесь больше не один.